Крах экономики Венесуэлы

Стоян Панчев | Либертарианское общество Болгарии | Золотой вестник. Выпуск №6 | 2017

После 18 лет господства социализма в Венесуэле, которая успела попасть в зависимость от государственных расходов, новости из этого уголка мира в равной мере вызывают шок, любопытство и сочувствие. Это началось с пресловутого дефицита туалетной бумаги, пустых магазинов и отсутствия основных лекарств и вылилось в толпы венесуэльцев, пытающихся пересечь границу с Колумбией, чтобы удовлетворить свои основные потребности.

В то же время десятки самолетов Boeing 747 приземляются в аэропорту Каракаса с ценным грузом из разных стран мира. Нет, правительство «Боливарианской Республики» не импортирует продовольствие или медикаменты. Транспортные самолеты доставляют свеженапечатанные банкноты венесуэльской валюты — боливары. Этот маловероятный сценарий — не очередная злая шутка венесуэльского правительства; просто невозможно отказаться от печати новых банкнот, учитывая годовой уровень инфляции 800% в 2016 году в сочетании с нежеланием корректировать эту инфляцию путем увеличения номинальной стоимости валюты — хотя в конечном итоге ее пришлось увеличить под давлением реалий 2017 года (График 2).

По сути, ситуация настолько серьезная, что власти вынуждены искать достаточные суммы в валюте, чтобы заплатить за печать новых боливаров. Как пишет авторитетный финансовый блог Zero Hedge: «Венесуэла, другими словами, сейчас настолько сломлена, что у нее может не хватить денег, чтобы заплатить за свои деньги». И пока лидеры социалистов пытаются придумать дорогостоящие методы, чтобы обуздать гиперинфляцию, мэр района Чакао в Каракасе рассказывает, что с мая прошлого года венесуэльцы охотились на голубей и собак, поскольку в магазинах отсутствовали 70% предметов первой необходимости.

Как это стало возможным?

По данным из Каракаса, Венесуэла — страна с крупнейшими запасами нефти, составляющими почти 300 млрд баррелей высококачественных углеводородов — что больше, чем в Саудовской Аравии. Венесуэла — которой американские и британские СМИ сочиняли оды в 2013 году, прославляя успехи «чавесизма» и нового южноамериканского социализма, Венесуэла — ставшая «угрозой глобальному капитализму», когда в течение 10 лет (с 2003 по 2013 год) она удвоила свой ВВП, сократила наполовину детскую смертность, предоставила миллионам людей возможность получить высшее образование и обеспечила жителям страны доступ к медицинской помощи (График 1).

Затруднительное положение, в которое попала Венесуэла, является классическим для каждой плановой интервенционистской экономики, и как сформулировала Маргарет Тэтчер: «Проблема социализма в том, что чужие деньги рано или поздно заканчиваются». Новое государственное жилье, «бесплатное» образование и здравоохранение, рождественские выплаты, субсидии на различные продукты, включая продукты питания, специальные льготы для «сливок общества» — за все это нужно платить. Финансирование всего этого возможно, пока остаются иностранные компании, которые можно национализировать, остается собственность, которую может экспроприировать социалистическое государство, и, прежде всего, пока остается «черное золото» — источник огромных доходов.

Однако проблемы были видны невооруженным глазом еще до крупного обвала цен на нефть. Уже в 2014 году в бюджете Венесуэлы имелся угрожающий 17-процентный дефицит. Шок усилился в 2015 году, когда цены на нефть на мировых фондовых рынках упали до 40 долларов США за баррель — после того, как они удерживались на отметке около 100 долларов США в течение нескольких лет — и цены по сей день остаются на уровне 50 долларов США за баррель. Реакция венесуэльских социалистов была совершенно обычной, хорошо знакомой специалистам в области истории экономики. Огромные расходы, необходимые для удержания власти, больше не могут финансироваться за счет природных ресурсов или насильственного лишения собственности, поэтому у социалистов остались два инструмента — печать денег и сдерживание цен.

Монетизация бюджетного дефицита (т. е. покрытие дефицита свеженапечатанными деньгами) в период между 2007 и 2013 годами привела к средней инфляции 27,4% — это в пять раз больше, чем в среднем по Южной Америке за то же время. Были введены ограничения на приобретение иностранной валюты, чтобы не допустить отказа от стремительно обесценивающегося боливара. Правительство установило несколько различных официальных обменных курсов, при этом определенные категории лиц, приближенные к властям, могут приобретать валюту по льготным курсам. И, конечно, отток капитала вместо того, чтобы остановиться, только вырос, поскольку многие венесуэльцы потратили огромное количество боливаров на приобретение долларов, чтобы затем контрабандой вывезти их из страны. Обмен валюты на черном рынке стал обычным делом, как и сайты, специально отслеживающие волатильный обменный курс доллара. Для многих людей спасением оказались биткойны, поскольку эту систему не так просто отслеживать государственным органам.

Но вышеизложенное — лишь часть того, что Чавес и его преемник Мадуро принесли своим согражданам. Тысячи частных предприятий были экспроприированы, многие лавочники были арестованы за «чрезмерно высокие цены», были введены жесткие ценовые ограничения (которые затем были приведены в исполнение солдатами в более чем 1400 супермаркетах). Контролировались не только цены на товары и услуги, но и возможности трудоустройства — зарплаты нельзя было снижать, а цены — повышать. Как и следовало ожидать, это привело к полному экономическому спаду: банкротству немногих оставшихся предприятий, исчезновению всех товаров, в том числе предметов первой необходимости и — в итоге — массовому голоду.

Пытаясь остановить собственноручно созданную разруху, Мадуро превзошел даже своего учителя Чавеса, используя ультра-популистские приемы, чтобы заговаривать зубы венесуэльцам. В частности, он создал Министерство счастья и продолжал проводить церемонии по раздаче жилья, на которых для получения святого ключа многострадальные новые домовладельцы должны были поклясться в вечной преданности режиму и партии. Из-за предстоящих важных выборов мэра Рождество было «перенесено» на более ранний срок, чтобы «увеличить счастье народа», что, в свою очередь, должно было привести к лучшим для социалистов результатам выборов.

Все это сопровождалось притеснениями оппозиции, разгоном протестов и созданием специальных моторизованных «эскадронов смерти» для борьбы с наиболее опасными противниками режима. Разумеется, у Мадуро и других венесуэльских социалистов имелись объяснения и обвинения в отношении «реальных виновников», вызвавших кризис в этой южноамериканской стране. Это были иностранные и местные капиталисты, американские империалисты с их опасной для окружающей среды добычей сланцевого газа и «паразитическая буржуазия». И все они мечтали о том, чтобы уничтожить социалистический рай в Боливарианской Республике.

Этот сценарий подобен историям десятков других государств, в которых правительства попадали в зависимость от расходов и в которых наступало похмелье гиперинфляции. В течение некоторого времени правительству удается поддерживать расходы, поддерживающие его популярность среди будущих жертв, которые иногда финансируются за счет продажи природных ресурсов, а иногда — из других источников. В какой-то момент, когда бюджет больше не может поддерживаться обычными способами экспроприации (налоги и долг), на помощь приходит печать денег. Результирующая гиперинфляция «лечится» контролем цен. Все предприниматели, которым не удалось уйти на черный рынок, выходят из бизнеса, а дефицит и страдания будут расти … Расти до тех пор, пока режим не прекратит свое существование.